2. Характеристика произведения
1. Исторические сведения
«Воевода» — последнее программно-симфоническое произведение Чайковского. О возникновении замысла нет достоверных сведений. Известно лишь, что Чайковский обсуждал его с племянником В. Л. Давыдовым. В письме к Давыдову от 4/16 октября 1890 года говорится: «Сочинил ту балладу для оркестра, которую ты не одобрял по сюжету. Всю будущую неделю хочу посвятить ее инструментовке. Уверяю тебя, что мысль написать это сочинение была удачна» [ЧПСС XV-Б № 4228: 272].
Однако, записав балладу в эскизах, Чайковский лишь через год приступил к инструментовке; партитура была закончена в сентябре 1891 года. Перерыв в работе над «Воеводой» совпал с постановками «Пиковой дамы» в Петербурге и Киеве в 1890 году, сочинением оперы «Иоланта» и балета «Щелкунчик». Большой и разнообразный состав оркестра в «Воеводе» пополнился новым инструментом — челестой, которую он незадолго до этого впервые увидел в Париже. Привезти инструмент из-за границы Чайковский поручил П. И. Юргенсону. В письме к нему от 3/15 апреля 1891 года композитор писал: «Я открыл в Париже новый оркестровый инструмент <…> с божественно чудным звуком <…> я желал бы, чтобы его никому не показывали, ибо боюсь, что Римский-Корсаков и Глазунов пронюхают и раньше меня воспользуются его необыкновенными эффектами» [ЧЮ 2 № 1057: 377–378]. По окончании инструментовки, 22 сентября / 4 октября 1891 года Чайковский сообщает о балладе брату А. И. Чайковскому: «<...> Очень доволен ею» [ЧПСС XVI-А № 4480: 214].
Однако на репетиции, по воспоминаниям присутствовавшего там Н. Д. Кашкина, казалось, что автор относится «к своему детищу с полным недоверием, что заметно было по вялой безразличности оттенков и полному отсутствию стремления сделать исполнение хорошим» [Кашкин 1896: 150]. Это обусловило и сравнительно холодный прием нового сочинения публикой, хотя в целом концерт из произведений Чайковского и под его управлением имел успех блестящий. Еще до концерта, после репетиций, о «Воеводе» критически отзывался С. И. Танеев, поделившийся воспоминаниями об этом в письме к М. И. Чайковскому (ноябрь 1891 года):
«<…> Я находил, что главная часть в этой пьесе есть средний, любовный эпизод: начало же служит только как бы подготовлением к нему. Между тем эта средняя часть несравненно ниже по своим музыкальным достоинствам подобных же эпизодов в прежних сочинениях Петра Ильича: “Буре”, “Ромео” и “Франческе”. Мне казалось, что прием, который употребил Чайковский при ее сочинении, неправилен, что под эту мелодию можно спеть слова пушкинской баллады, как например:
так что она, по-видимому, сочинялась не как оркестровое произведение, а как романс. Исполняемый без слов оркестровыми инструментами, романс этот производит впечатление несколько неопределенное и много теряет в таком изложении» [ЖЧ III: 513–514].
По воспоминаниям А. И. Зилоти, Чайковский попытался уничтожить партитуру еще в антракте, однако, замечает М. И. Чайковский, партитура была слишком громоздкой [ЖЧ III: 514]. Через день после премьеры, 8/20 ноября 1891 года композитор писал А. И. Чайковскому: «Овации были горячие. Новая вещь “Воевода” оказалась в сущности очень неудачной, так что я ее уничтожу» [ЧПСС XVI-A № 4539: 262]. В письме к В. Э. Направнику от 11 ноября 1891 года он сообщил: «<...> Моя баллада “Воевода” оказалась такой пакостью, что я на другой день после концерта разодрал ее на клочки. Она более не существует» [ЧПСС XVI-A № 4545: 266]. Однако оркестровые голоса были сохранены Зилоти, и после смерти Чайковского по ним была восстановлена партитура, изданная М. П. Беляевым [Комаров 2006].
Тем не менее, музыку основного, любовного эпизода «Воеводы» сам Чайковский, видимо, продолжал ценить: на ее основе возникла фортепианная пьеса «Aveu passionné» («Страстное признание», ЧС 185). Любопытно также (несмотря на его негативный оттенок) приведенное выше тонкое наблюдение Танеева о вокальном происхождении этой лирической темы. Действительно, текст баллады Мицкевича — Пушкина легко ложится на мелодию «Страстного признания». Однако о существовании у Чайковского замысла романса на эти слова сведений нет.
Достоинства «Воеводы» были отмечены некоторыми рецензентами уже после авторской премьеры [Дни и годы: 539]. Большой успех имело первое посмертное исполнение «Воеводы» 13/25 декабря 1897 года в Петербурге под управлением А. Никиша. Изменил о ней мнение и Танеев: баллада в исполнении Никиша, по словам М. И. Чайковского, «произвела на С. И. Танеева совершенно иное впечатление, чем в 1891 году, и он горько сожалел о слишком поспешном приговоре ей, высказанном тогда Петру Ильичу» [ЖЧ III: 516]. Н. Ф. Финдейзен писал: «Словами не передашь нового, правдивого и художественного изложения забракованной и сожженной самим Чайковским поэмы “Воевода”; думаю только, что, услышав ее в этой передаче, он не замедлил бы вытащить пылающую партитуру из огня» [Финдейзен 1898: 85].
2. Характеристика произведения
Необычное для Чайковского жанровое обозначение «симфоническая баллада» связано с жанром произведения, взятого в качестве программы (пушкинский перевод из Мицкевича имеет подзаголовок «польская баллада», в оригинале у Мицкевича — «украинская баллада»). Избрав это обозначение, Чайковский дает понять, что форма и тональный план «Воеводы» не связаны с сонатными закономерностями, в отличие от его же программных увертюр (ближайший аналог — фантазия; см. «Буря», «Франческа да Римини»). Насколько известно, «Воевода» — единственное произведение Чайковского, по отношению к которому он применил, хотя и иронически, выражение «симфоническая поэма»: «Я сочиняю симфоническую поэму. Пролей несколько слез» [ЧЮ 2 № 982: 318].
Взяв в основу «Воеводы» стихотворение Мицкевича — Пушкина (оно напечатано на титуле первого, посмертного издания партитуры), Чайковский не писал специальной литературной программы. Его музыка далека от последовательного иллюстрирования поэтического источника. Расхождение музыки с содержанием стихов начинается с самого начала: в первом разделе симфонической баллады (Allegro vivacissimo, a-moll, 3/4 (9/8)) дан отчетливый образ скачки, что и может быть понято как характеристика самого Воеводы. В стихах же о скачке ничего не говорится, действие начинается по возвращении Воеводы из похода, так что предшествующая скачка лишь подразумевается («Поздно ночью из похода / Возвратился Воевода. / Он слугам велит молчать...»). Чайковский, по существу, создает обобщенный образ злой силы, стоящей на пути молодой жены Воеводы и ее возлюбленного. Центральным разделом баллады становится страстный, полный драматизма разговор молодых героев (Moderato, Es-dur, 3/4), после чего следует заключительный раздел, возвращающий материал, темп и тональность первого. Композиционно такое решение отдаленно напоминает «Франческу да Римини», где центральный обширный лирический эпизод обрамлен музыкой мрачно драматического, неистового характера. Однако в «Воеводе» заключительный раздел по сравнению с первым сильно сокращен (вместе с кодой он охватывает 85 тактов против 236). В результате лирический «дуэт», как и в балладе Мицкевича — Пушкина, оказывается сдвинут к концу, чем усиливается его господствующее положение в сочинении. Неоднозначно соотносится с содержанием стихотворения музыка заключительного раздела. Развязка баллады неожиданна: непредвиденным образом выстрел настигает не молодых влюбленных, а самого Воеводу-мстителя. Чайковский приводит развитие к кульминации-«выстрелу» (т. 470), вместе с которым темп резко замедляется (Moderato, что совпадает с темпом центрального лирического эпизода) и начинается завершающее построение, род краткой коды мрачно-трагического характера. То, что отчетливо присутствующая здесь семантика смерти связана именно с Воеводой, а, например, не с судьбой молодых героев [Туманина 1968: 268], слушатель может уяснить лишь по прочтении стихотворения. Логика же музыкального развития, которая бы оправдывала именно такой итог и именно такое его программное толкование, кажется не вполне явной. Зато внезапность и краткость трагической развязки хорошо согласуется с общими свойствами жанра баллады.
«Воевода» — значительное произведение Чайковского, написанное твердой рукой мастера на вершине его творчества. Партитура характерна для позднего Чайковского. Баллада превосходно оркестрована (особая тонкость звучания достигается в центральном разделе соединением челесты с арфой); трактовка медных духовых, введение бас-кларнета соло, а также отдельные интонации говорят о близости по времени сочинения «Пиковой даме».
Источники
Авторские рукописи: эскизы [сентябрь 1890] (ГМЗЧ. а1. № 62. КП 28670/36, 37; ГМЗЧ. а1. № 63. КП 28670/38−40); автограф трех фрагментов партитуры [до сентября 1891] (ГМЗЧ. а1. № 64–66. КП 28670).
Первое издание (посмертное): Лейпциг: М. Беляев, 1897 (партитура, оркестровые партии, переложение для фортепиано в 4 руки Н. А. Соколова).
Публикация в собрании сочинений: ЧПСС 26 (партитура), редактор И. Н. Иордан (1961).
Литература: ЖЧ III; ЧПСС XV-Б, XVI-А; ЧЮ 2; Дни и годы; Домбаев. С. 426–430; МНЧ. С. 305–307; Тематико-библиографический указатель. С. 388–390; Кашкин 1896. С. 150–151; Финдейзен Н. Ф. Концерт в память Чайковского, под управлением Арт. Никиша // РМГ. 1898. № 1 (январь). Стб. 84–86 (подпись — Ник. Ф.); Глебов И. [Асафьев Б. В.] Инструментальное творчество Чайковского [1922] // Асафьев 1972. С. 265–266; Будяковский 1935. С. 247–251; Альшванг 1959. С. 530–533; Должанский 1960. С. 233–238; Туманина 1968. С. 267–270; Brown IV (1991). P. 293–297; Комаров А. В. М. П. Беляев — издатель П. И. Чайковского // Музыка и время. 2006. № 9. С. 47–51;Bender 2009. S. 409–438; Двоскина Е. М. Баллада, фантазия, поэма: литературная метафора или теоретическая дефиниция // Чайковский и XXI век (2017). С. 161–163.
Редактор — Д. Р. Петров
Дата обновления: 09.07.2023